Самусевич, К

Самусевич, К. «Русских встречали с сиренью и водкой…» / Кира Самусевич. //Вперед. – 2010. – 18мая. – С.9

Его война началась осенью 1943 года. Юноша был зачислен в пограничные войска НКВД и сразу попал на границу с Румынией, рядом с городом Прут. Наши войска шли в наступление. Пограничникам была поставлена задача: вылавливать шпионов, изменников, диверсантов.

- Советская 252-Я армия возле Днепра ждала пополнения. Через КПП прошли многие солдаты, у которых в красноармейских книжках стоял особый литер, подтверждающий, что человек «свой», - рассказал Федор Сергеевич. -" Вроде бы все уже прошли, но тут смотрим — на тракторе кто-то едет. Мы человека остановили и спросили, куда же он едет да откуда? Он предъявил нам красноармейскую книжку и стал рассказывать, что, он, мол, пулеметчик, вот отстал, теперь догоняет... Мы в книжку заглянули, а там литер совсем не тот, что должен быть. Провели его на КПП, там у нас капитан Смершевский был. Стали обыскивать, опрашивать. В вещевом мешке у задержанного парня не было ничего особенного, кроме самого обычного, на первый взгляд, пулеметного диска. Пулемета, кстати, не было. Удивившись такому явлению, пограничники стали осматривать диск и вскоре обнаружили на нем какой-то болтик. Болтик этот раскрутили и извлекли на свет божий фотопленку, на которой были запечатлены советские аэродромы, мосты и другие объекты.

Другой памятный для Федора Коляденко случай произошел вскоре после поимки шпиона. Однажды через КПП шел немой. Документов при нем не было, только паспорт на корову почему-то. Начали допрашивать, тот долго мычал, наконец, его поняли. Мужчина объяснил, что живет где-то недалеко, вот и возвращался домой. Что ж, отпустили.

- И тут, проходит примерно неделя, смотрю: кто-то кругом идет, КПП обходит. Я за ним бежать кинулся, стал в воздух стрелять. Подбегаю, оказалось, что это тот самый немой. Отвел его вновь на КПП, позвал капитана. Капитан мужика этого так напугал, что тот и заговорил сразу. Стал выдавать сообщников. Так мы всю группу по цепочке выдернули, их человек шестнадцать было на самом деле.

Однако вскоре пришлось сняться с обжитого КПП и двигаться дальше, вслед за наступающими советскими войсками. Одна из фашистских группировок - Яско-Кишиневская была окружена нашими. Тем не менее, немцы пробили в плотном кольце несколько мест, проходящих через Карпатские горы. Задачей Федора Колилепко и его товарищей было перекрыть эти лазейки.

- Пошли мы в «секрет», забрались в горы, - продолжил Федор Сергеевич. — Нас было четверо: я, Датцепко, Родниченко и Зацарпмй. Зашли повыше и тут заметили небольшой костер. Подкрались потихоньку, а там немец. Чайничек у него на костре кипит, сам спокойно сидит, ничего не подозревает. Мы ему из-за спины крикнули: «Хэндэ хох!» Немец вздрогнул да руки и поднял.

Из укрытия ребята стали спрашивать, мол, сколько вас тут? Немец молча, не опуская рук, растопырил пальцы в стороны, и стало понятно, что не-

Из укрытия ребята стали спрашивать, мол, сколько вас тут? Немец молча, не опуская рук, растопырил пальцы в стороны, и стало понятно, что неподалеку скрываются еще десять человек. Один из четверки остался охранять, трое же отправились на поиски оставшихся фашистов. Немцев застали врасплох. Ребята разошлись в разные стороны и стали щелкать затворами, а горное эхо превращало этот звук в громкий шум. Казалось, что немцев окружили не четверо смельчаков, а целая армия. В общем, фашисты сдались, отдали и оружие — автоматы, даже ручной пулемет.

Тут случилась загвоздка. Не бросать же столько трофеев. Ребята нашли выход: сняв магазины, повесили автоматы на пленных, да так и заставили их идти до самой заставы. Мало того, выяснилось, что они захватили в плен не кого-нибудь, а офицеров СС — элитного подразделения немецкой армии. После выполнения этого сложнейшего поручения 24-й Прутский полк был удостоен ордена Богдана Хмельницкого. Присвоили награды «За отвагу» и четверым героям. Федор Коляденко посмеивается:

- Я эту награду по сей день так и не увидел. Дащенко и Родниченко получили ордена, а вот я и Зацарный нет. Главное, что номер приказа до сих пор помню — сто первый. Ну что уж теперь...

Войска двигались дальше на запад, освобождали Чехословакию. В городе Врио русских встречали с охапками сирени, а возле некоторых домов стояли под навесами столики, где уже была налита в небольшие рюмочки водка.

- Наши стали смеяться: кто ж из таких стопочек пьет? Один из солдат, помню, попросил стакан, выпил его залпом, рукав понюхал и дальше пошел.

До Берлина Федор Коляденко не дошел, оставшись в Австрии после ее освобождения. Уже в ноябре 1945-го в столице страны Вене состоялся парад объединенных войск. Федор Коляденко в нем не участвовал, потому что охранял первых лиц Советского Союза, прибывших на парад. Он с гордостью вспоминает:

- Что ни говори, а наши были на высоте! Парад открыли французы, впереди их строя вели крупного козла с колокольчиком. Шаг они не чеканили, как-то шаркали странно, всю пыль только подняли! Следом — шотландцы, я тогда в первый раз их увидел, в национальных костюмах, в юбках. Затем американцы пошли. Ну у них богатый очень оркестр был, знамена развевались. И тут на горизонте наши показались. Все сразу стали переговариваться: «Русские, вот русские!» И наши прошли, так прошли! Представьте, по двадцать человек в ряду, а этих рядов еще примерно пятнадцать. И все четко в ногу, чеканя каждый шаг, с винтовками в руках, которые блестели на ярком солнце. Когда поравнялись с трибуной, советский главнокомандующий поздравил их. Наши солдаты как гаркнули троекратное «ура!», да винтовками сделали вот так и так, - Федор Коляденко показал движение, что совершили русские солдаты. — И всех, как прорвало: кричали, аплодировали, со всех сторон летели шляпы! Вот как наши прошлись! Вернувшись на родину, Федор Коляденко, как и многие его товарищи, думали, что все самое страшное позади. «Я думал, что вернулся в Советский Союз, но я ошибся!» - так охарактеризовал он то время. На территории Западной Украины, Латвии, Литвы процветали банды. С 1946 по 1949 год Федор Коляденко снова воевал, только на этот раз уже со своими согражданами. Удавалось не всегда.

Однажды Федор Сергеевич с товарищами окружили дом, где по наводке должен был оказаться бандитский притон. Целый день его обыскивали, простукивали стены, срывали полы — ничего. Уже собрались уходить, как Федор заметил одну вещь: на полу в коридорчике плитка была уложена очень ровно, почти идеально. На этом фоне особенно странно смотрелся непонятный зазор, между плитами.

вала стали стрелять. Сомнений не было, бандиты там. Пока командир вел отсчет, давая бандитам время одуматься и сдаться, со стороны улицы послышалась стрельба. Выяснилось, что бандиты стали потихоньку доходить через потайной ход, искусно спрятанный во дворе.

Таких историй было очень много, и Федор Коляденко рассказал еще одну, запомнившуюся из-за особенной жестокости. Тогда было принято вселять в бывшие бандитские дома семьи, оставшиеся после войны без крыши над головой. Вот в один из таких домов поселили большую семью с тремя детьми. Не успели люди въехать, как к ним явились бандиты, бывшие обитатели этого дома, и стали угрожать, требовать продукты, деньги. Федор Коляденко с людьми охраняли семью до позднего вечера, однако забрать «дань» так никто и не пришел. Охранники ушли. Их нагнал пацаненок. «Вернитесь, там всех расстреляли!» - сказал мальчик, и они опрометью бросились назад. В доме было побоище, погибли все: и отец с матерью, сын, дочь. В люльке лежал маленький младенец. С замирающим сердцем люди подошли к нему. Ребенок был мертв, а рядом с ним в люльке лежал топор. «Мы их так и не нашли, тех бандитов!» - горько вздыхает Федор Сергеевич.

Федор Коляденко прослужил в армии до 1949 года, потом пошел в строители, поработал и на железной дороге. А затем вернулся в НКВД, ставший позже КГБ. До 1990 года Федор Сергеевич проработал в органах. После ухода на пенсию ветеран -не стал отсиживаться дома, а занялся общественной деятельностью. Сегодня он заместитель председателя городского совета ветеранов. Сын и внук пошли по его стопам, оба служили в пограничных войсках. Внук так и остался в армии по контракту. Для Федора Коляденко такая традиция — предмет особой гордости.